На мусульманском Востоке в 19 веке сложились 4 основные формы ведения военной разведки, которую осуществляла Российская Империя. Это была агентурная разведка, военно-дипломатическая миссия, военно-научная экспедиция, рекогносцировка. Они периодически перетекали одна в другую, комбинировались в зависимости от исторической ситуации. Определились эти формы на основе нескольких составляющих, а именно:

• методов сбора данных,
• статусов разведчика,
• конечных целей, которые преследовали проводимые разведмероприятия.

Особенности поведения российских разведчиков на мусульманском Востоке

В 19 веке российские разведчики имели только два метода получения информации. Это могло быть либо личное наблюдение, либо получение данных через сторонних лиц:

• путешественников,
• агентов,
• прессу и пр.

Систематичность и стабильность сбора данных можно называть важнейшими показателями той эпохи. Для агентурной разведки и рекогносцировок эти показатели были особенно важны, хотя зачастую придерживаться их исторически не представлялось возможным. В статусе разведчиков, участвовавших в военно-научных экспедициях и осуществлявших рекогносцировки, преобладали исполнительные функции.

Как правило, они были простыми исполнителями, которые вели будничную работу по проведению съемок местности и нанесению данных на карты. При проведении агентурной разведки и участии в военно-дипломатических миссиях разведчики были организаторами, однако, полностью зависели от своего положения при Главном штабе.

Использование дипломатического статуса

Дипломатический иммунитет защищал военных атташе и представителей военно-дипломатических миссий, однако, лишь малая часть военных разведчиков на мусульманском Востоке действительно имели данные привилегии и пользовались их преимуществами.

Дипстатус всецело зависел от политики России в Азии и Европе, ее военных достижений. Успешность событий, в которых участвовала Российская Империя, определяла могущественность державы, поднимала ее в глазах местных восточных правителей, а также среди масс населения, вселяя в их души страх и уважение. Как известно, такова специфика Востока.

Влияние конечной цели получения информации на статус разведчиков

Зависел статус разведчиков от многих параметров, но в основном — от конечной цели получения разведывательной информации. При проведении военно-научных экспедиции и  рекогносцировок речь, в основном, шла о сборе технических данных, которые формировали представление о предполагаемом театре боевых действий.

Задания при проведении агентурной разведки и в рамках военно-дипломатической миссии ставились гораздо шире. При этих формах разведки важен был сбор максимально возможного и самого разнообразного объема данных, касающихся какого-либо государственного образования либо отдельной территории. На их основании создавалась всесторонняя картина о предполагаемом противнике, которая строилась на информации о:

·         вооруженных силах противника,

·         географических условиях ведения боевых действий,

·         политическом устройстве,

·         экономических отношениях и пр.

Данные, которые позволяли создать широкую картину, стали называть военно-статистическим описанием.

Личные данные офицеров при сборе информации

Качество сбора, анализа, применения полученной разведчиками информации во многом было основано на личных данных тех офицеров, которые были задействованы в процессе. Можно с уверенностью утверждать, что ценность добытой информации и умение ее использовать находились в прямой зависимости от тех знаний, опыта, умений, которые получили офицеры, а также от их целеустремленности и преданности государству, доверенному им делу.

На личностный фактор можно было делать ставку, с поправкой на него можно было и ожидать результатов полученного задания. При характеристике качества и уровня разведки России на мусульманском Востоке в 19 веке никак нельзя упускать эту особенность офицеров. Примеров личностного фактора в этот период было более чем достаточно. Особо ярким из них можно считать действия Маркозова, полковник ГШ, который выступил в поход в 1873 году (Хивинский поход российских войск) во главе Красноводского отряда без проведения предварительной разведки местности. Отряд не дошел до места назначения, не соединился с прочими подразделениями, а был вынужден вернуться обратно.

Столь же яркий, причем двусторонне яркий пример встречается в период русско-турецкой войны, событий 1877-1878 годов. На его основании можно с уверенностью утверждать, что военная агентурная разведки была отлично и одновременно плохо организована. Благодаря стараниям Паренсова, Артамонова, Бобрикова, офицеров ГШ, она состоялась на самом высоком уровне. При этом добытые сведения для дальнейшего их использования агентура поставляла генерал-майору Левицкому, помощнику начштаба, и самому начштаба армии Непокойчицкому, которые в силу своих личностных качеств основательно тормозили прохождение добытой информации. Они попросту были не в состоянии по достоинству ее оценить и применить.

Далеко не все офицеры ГШ, действовавшие на местах, были способны выполнять возложенные на них обязательства в соответствии с должностями. Несмотря на достаточно высокий общий уровень подготовки действовавших тогда офицеров ГШ, многие из них пришли в армию не по призванию, а по протекции. Они поступали в Академию, заканчивали ее, отправлялись служить на Восток, пользуясь своими титулами и связями.

Таких офицеров интересовали чины, карьера, а не совершенствование в своей специализации. Протекционизм можно считать основным российским недостатком во все века и на всех территориях. Разумеется, протекция вела к отсутствию практической подготовки и ответственности при несении службы, выполнении возложенных на офицеров обязанностей.

Поскольку специально военной разведке в России не обучали, все действия офицеров-разведчиков были основаны на их собственной инициативе, практике, опыте. Начинающие офицеры, которых назначали на должности разведчиков, были вынуждены все изучать на практике, сталкиваясь с трудностями, совершая ошибки, иногда – непоправимые. Все это не могло не отразиться на общем качестве разведки. Очевидно, что на новичков оказывали влияние и непривычные условия Востока, местные особенности, с которым им пришлось сталкиваться, иная культура, традиции, обычаи населения, слабые знания языка, а иной раз и полное их отсутствие. Такой специализированной подготовки в 19 веке не существовало.

Соперничество учреждений

Особый отпечаток на работу специалистов военной разведки накладывало ее соперничество с имперским МИД. В 19 столетии специфика внешней разведки была такова, что осуществляли ее, независимо друг от друга, сразу несколько серьезных ведомств. Занимались добычей информации военные, сотрудники министерства внутренних дел, специалисты финансового ведомства.

МИД курировало все службы, поэтому разведчики, действовавшие на мусульманском Востоке, как и любые подданные Российской Империи, находящиеся на зарубежных территориях, были обязаны сноситься с министерством. Военное ведомство такая зависимость больше всех напрягало. Именно на восточных территориях особую роль играли офицеры ГШ, а дипломаты превращались в своего рода сдерживающий фактор, ограничивая свободу военных разведчиков.

На общее противостояние ведомств накладывались и взаимоотношения личностей. Очень часто в результате конфликтов военных и дипломатов страдал престиж великой державы в глазах правителей Востока, ухудшая даже качество добытой военными информации. Ярким примером подобного негативного влияния этого соперничества можно считать столкновение в Персии между заведующим обучением персидской кавалерии в Тегеране, офицером ГШ, и дипломатическим российским представителем в Каджарской монархии, которому офицер юридически подчинялся.

Инициативные и опытные офицеры всегда находили пути выхода из подчинения дипломатов, что последних категорически не устраивало, поскольку большая часть из них не блистала особыми способностями, но страдала апломбом и стремилась к карьерному росту. Столкновения происходили довольно часто. В силу особенностей своей специализации, дипломатам удавалось оговорить своих противников и подводить их под увольнение, снятие с должности.

Роль рекогносцировок и военно-дипломатических миссий на мусульманском Востоке преобладали вплоть до начала активного наступления Российской Империи в Азии. С усилением ее влияния на ставших подвластными территориях и по мере разрастания сферы имперских интересов постепенно выдвинулась на первое место агентурная разведка и военно-научные экспедиции.